Белеет парус одинокий. Часть вторая

Летом 1905-го года Россию лихорадило – гремела Первая русская революция. Простые люди громко заявили о своих правах, в забастовках принимало участие до 2 миллионов человек. Люди требовали свободы, равенства, права голоса, достойной зарплаты.

Ни аресты самых активных революционных деятелей, ни зверские разгоны демонстраций, ни другие карательные меры уже не работали – люди твёрдо стояли на своём.

Митинг в Курске, 1905-й год

Значительную роль в Первой русской революции сыграла РСДРП – Российская социал-демократическая рабочая партия. Именно из неё со временем образуется партия большевиков, которая создаст Советский Союз.

Выступление В.И. Ленина на 2-м съезде РСДРП летом 1903-го года в Стокгольме

В конце августа у людей появился новый повод для протестов – Россия проиграла Русско-японскую войну. Национальная гордость, вера в могущество русской державы – эти основы самодержавной власти были поколеблены.

Даже самые реакционные, самые скудоумные вельможи стали понимать – если они немедленно не начнут реформы, то революция сметёт царскую власть.

Государственный совет. С картины художника И.Е. Репина

Так и появился Высочайший Манифест об усовершенствовании государственного порядка. Произошло это 17-го октября 1905-го года, за что манифест назвали Октябрьским. Уже 18-го октября текст указа расклеивали в городах, чтобы каждый мог с ним ознакомиться.

– Неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний и союзов! – восторгался один господин в Одессе, читая манифест.

– Собственной его величества рукой подписано – Николай 2-й! – радовалась рядом дама.

В городе царило всеобщее воодушевление. Люди верили, что происходит нечто чудесное и величественное; верили, что наступает лучшая, более справедливая и счастливая жизнь. Люди массово вышли на улицы, одев свои лучшие костюмы. Все улыбались друг другу, обнимались, многие плакали слезами радости.

Один чиновник средней руки, известный франт, нанял экипаж на весь день и катался по городу, крича "Свобода! Свобода!" и распивая шампанское.

Но не все разделяли восторженные чувства толпы. Не все верили царским обещаниям. Император хоть и делился властью с Государственной Думой, но мог по своему усмотрению заблокировать любой закон.

– М-да, – говорили такие люди, – свобода собраний. А попробуй мы – они нас шашкой по черепу!

И всё же большинство одесситов радовалось. Но эйфория их продлилась недолго. На улицах появилось множество полицейских, а среди ликующих толп бродили шпики и прислушивались к разговорам. Как только где-то заводились недовольные речи, подбегали городовые (полицейские) и разгоняли людей.

– Не скопляйтесь! – сердито приказывали они.

Но были в народе организованные силы, которых так просто не разгонишь. Суровые пролетарии (рабочие) шли стройными колоннами, держа в руках плакаты, на которых было написано "Долой самодержавие!". Революционеры пели "Смело товарищи в ногу", "Варшавянку" и другие призывающие к борьбе песни.

Родион Жуков выступал с трибуны на Дерибасовской улице:
– Не верьте царскому манифесту! Вам обещают свободу слова, собраний и союзов, а на деле будут нагайки, расстрелы и виселицы! Сколько нашей рабочей крови пролито по России – страшно подумать!

Петька шёл из гимназии домой, с интересом разглядывая плакаты со странными лозунгами и возбуждённых, радостных людей. Мальчик пока ещё не вполне понимал значение бурных событий Революции. Петьку больше заботили оценки и домашние задания. А ещё больше – игра в ушки, так как за эти месяцы мальчик пристрастился к азартной игре, стал заядлым игроком.

Петька увидел компанию уличных мальчишек, играющих в ушки. Среди них был и Гаврик.

– Здарова, босяк! – обрадовался Гаврик. – Сыграешь?

– Нет ушек, – развёл руками Петька.

– Ну так я могу продать. Пятак – десять ушек, битка – копейка!

– Денег нет. Хотя постой, сменяешь складной ножичек? – предложил Петька.

Бачей протянул Гаврику свой металлический складной ножик – мало кто из одесских ребят мог похвастаться такой знатной вещицей. Петька и сам любил ножик, но азарт толкал его на необдуманные поступки.

– Сгодится, – ответил Гаврик. – Держи десятку ушек.

Петька разложил ушки на земле. Гаврик бил:
– Моя, моя, все мои! Ставь ещё, не будь вредным!

Жажда отыграться завладела Петькой целиком. Он сорвал пуговицы с гимназического мундира, которым так гордился, и швырнул их на землю.

– Бей! –воскликнул Петька.

Само собой, Гаврик тут же всё и выиграл.

По той же улице Терентий вёл дедушку, тот едва держался на ногах – каждый шаг ему давался с трудом и болью. К Терентию подбежал Илья Борисович.
– Следуйте на Канатный ипподром. Вызывайте 2-й отряд самообороны! – велел Терентий.
Вооруженные пролетарские отряды пытались противостоять казакам и полиции, чтобы отстоять обещанную свободу. Илья Борисович помчался к ипподрому.

Вдруг родичи заметили Гаврика.

– Гаврюха! – закричал Терентий.

– Дедушка! – обрадовался мальчик. – Но как? Откуда вы?

– Александровский участок разгромили, освободили старика, – пояснил Терентий и усадил дедушку на ступеньки, ведь тому было трудно стоять.

– Иди с дедом на Малую Арнаутскую, дом 15, – сказал Терентий младшему брату. – Там спросишь дворника Иосифа Карлыча. Ему скажешь: "Софья Петровна прислала узнать, получили ли письма из Николаева?" Он ответит: "Уже 2 месяца нет писем". Тогда говори, что я тебя прислал. Он тебе насыпет орехов, бери побольше и беги вон сюда, за угол, к седому врачу. Чуешь?– Чую! – ответил Гаврик.

Гаврик обернулся к Петьке – тот плакал. Как он теперь дома покажется с таким мундиром? Гаврик сжалился и вернул Петьке его пуговицы:
– Бери, а то отец заругает. Позже отдашь долг. Беги!

Гаврик бережно помог дедушке подняться.

– У вас болит? – спросил мальчик.

– Отбили начисто все печёнки, – прокряхтел старик и они медленно двинулись в путь.

– На Ближние Мельницы идём? – спросил старик.

– Нет, туда сейчас нельзя, – ответил Гаврик. – Мы в другое место пойдём.

Добравшись до нужного дома на Малой Арнаутской, Гаврик постучал в дверь.

– Кто там? – спросили за дверью.

– Здесь живёт Иосиф Карлыч? Отворите, мне очень надо!

Мужчина внимательно осмотрел мальчика и старика через окошко, и вышел к ним.

– Ну я Иосиф Карлыч. Что дальше?

– Прислала до вас Софья Петровна, просила узнать, чи (ли, или) вы получили письмо с Николаева?

– Уже 2 месяца нет писем, – усмехнулся дворник. – Такая вот неаккуратная дамочка.

Иосиф Карлыч уложил дедушку на кровать, а на Гаврика надел сюртук и вручил ему свёрток, в котором был с десяток мешочков с "орехами". Под сюртуком груз было проще спрятать.

– Отнеси это Терентию. Только будь осторожен, город оцеплен войсками, – сказал Иосиф Карлыч.

"Орехи", которые дал мальчику дворник, на самом деле были патронами.

Гаврик спрятал груз за пазухой и помчал к Терентию. Он отлично знал все местные дворы, крыши, дырки в заборах. Но кое-где можно было пройти только по улице. В одном из таких мест стоял армейский пост. Проход оставили узкий, мимо постовых незаметно не прошмыгнёшь.

Гаврик попробовал прорваться в наглую – может, военным сказали только взрослых не пускать.

– Куда? – солдат грубо схватил мальчика за шкирку.

– Дяденька, пустите, мне только до аптеки, – чуть не плача попросил Гаврик.

Но солдат грубо оттолкнул его, да так сильно, что Гаврик чуть не упал.

Мимо Гаврика прошёл гимназист в мундире и остановился возле того же солдата.

– Господин офицер, – плаксиво обратился гимназист. – Мы вон в том сером доме живём. Меня маменька ждёт, поди уже плачет.

Солдат посмотрел на новенький мундир мальчика, на его пухлощёкое розовое лицо – этот точно не за рабочих. Да и вдруг папа этого гимназиста какой-нибудь генерал? Нажалуется дома родителям и пиши пропало.

– Ну ладно, иди!

Гимназист тут же умчал.

– Ага, – смекнул Гаврик. – Мне нужен Петька в мундире!

И побежал к товарищу.

Петька в это время считал монетки из железной копилки Павлика, сделанной в форме бочонка. У малыша сегодня был день рождения, поэтому его уложили поспать в обед.

– Я ведь не ворую, я только одалживаю, – утешал себя Петька. – Отыграюсь по-быстрому и верну всё до единой копеечки!

Вместо монеток он насыпал в копилку железок, чтобы на звук казалось, что денежки на месте.

С улицы донёсся свист – Гаврик прибежал. Петька немедленно спустился к нему.

– На, получай долг, – протянул Петька денежки. – Только 17 копеек не хватает. Не будь вредным, одолжи ушки в последний раз. Я отыграюсь и отдам!

– Ну нет, не сватай! Больше давать не желаю. Будешь, брат, отрабатывать долг. Иди надевай мундир, фуражку и ранец. Для дела надо!

Через пару минут Петька вернулся одетый. Гаврик заглянул в ранец, оценил его немалые размеры и положил туда свёрток Иосифа Карлыча.

– Будешь моим носильщиком, ушки мои таскать. За мной, не отставай! – велел Гаврик.

Через несколько минут они прибежали к посту. Гаврик подвёл Петьку прямо к постовому.
– Ваше благородие, – начал Гаврик, – разрешите перейти на ту сторону. Мы с господином гимназистом вон в том сером доме живём. Его маменька, наверное, уже беспокоится. Видите, как он испугался, слова не может сказать!

– Валяйте, только осторожно, – ответил караульный.

Гимназический мундир определённо нравился военным. Может быть потому, что был на солдатскую шинель похож.

Впереди раздалась стрельба, мимо мальчиков проскакали казаки с шашками наголо. Ребята двигались по улице перебежками, стараясь где можно идти дворами. Наконец они оказались у нужного дома и Гаврик свистнул. Выбежал Терентий, он очень обрадовался приходу мальчиков:
– Спасибо! В самый раз, а то у нас ни черта не осталось!

Когда Терентий доставал свёрток из ранца, один мешочек упал на землю и патроны рассыпались. Петька с изумлением посмотрел на них. Вот тебе и ушки! Но нельзя было показать страх перед Гавриком и Терентием, поэтому Петька быстро взял себя в руки.

– Пусть Иосиф Карлыч ещё присылает! Тащите скорее! – крикнул Терентий и убежал.

Почти сразу раздалась стрельба.

На этот раз к Иосифу Карлычу ребята заявились вдвоём.

– А это кто? – дворник с подозрением кивнул на Петьку.

– Петька с Канатной. Свой, ничего.

Иосиф Карлыч махнул рукой и загрузил "товар" в ранец.

Не жалея ног ребята добежали до поста, но там их ждала неудача – рядом с военными стоял Усатый. Друзья едва успели спрятаться, чтобы шпик их не заметил.

– Дальше нельзя. Он меня как облупленного знает, не пропустит, – огорчился Гаврик.

По улице проскакал отряд кавалеристов с небольшой пушкой. Её везли к серому дому, где засели революционеры.

– Слышь, Петька, понимаешь, они сидят там, дожидаются напрасно. Их перестреляют! Чуешь, что говорю? – распереживался Гаврик.

– Чую!

– Сможешь один пройти? Не сдрейфишь?

– Смогу!

Петька пошёл к Усатому.

– Стой, куда прёшь? Не видишь, что ли? – шпик крепко схватил Петьку за шкирку.

– Дяденька, пропустите, – как можно жалобнее взмолился Петька. – Мы живём тут недалеко, вон в том сером доме. Маменька очень беспокоится, думает, наверное, что убили меня!

Усатый полёз было в ранец, чтобы проверить его содержимое. У Петьки душа ушла в пятки, но шпик вдруг передумал и сказал:
– Шагай, студент.

Через несколько минут Петька был на месте. Он забежал в дом по лестнице, встретил его Родион Жуков:
– Принёс?

– Принёс! А я вас узнал, вы у нас на пароходе в каюте прятались!

– Точно! Молодец! – улыбнулся матрос, доставая патроны из ранца.

Жуков раздал боеприпасы членам отряда самообороны.

Но не успели все бойцы перезарядить оружие, как солдаты пошли на штурм. Они приближались по всей военной науке – перебежками, прикрывая друг друга плотным огнём. У них, в отличие от революционеров, не было никаких проблем с боеприпасами.

– Окружили гады. Отступаем! – скомандовал Жуков.

Все полезли на крышу по лестнице. Петька тоже.

Солдаты не унимались. Они подкатили к дому пушку и стали расстреливать его прямой наводкой.

И даже на крышах солдаты преследовали революционеров. Петька бежал, пригибаясь под свистящими пулями. Он споткнулся и чуть было не улетел вниз, едва успев схватится руками за бортик. Жуков втащил его на крышу.

Героический матрос "Потёмкина" до последнего прикрывал отход отряда. Сам он спастись не успел – солдаты окружили его и набросились толпой.

Петька пришёл домой под вечер. Мундир на нём был в пыли и побелке. Увидев мальчика, горничная всплеснула руками:
– И где же вы изволили шляться? Сегодня у Павлика день рождения. В городе стрельба, отец очень беспокоится!

Служанка помогла Петьке раздеться.

Павлик и его друзья-малыши водили хоровод в соседней комнате:
– Как на Павлика именины испекли мы каравай...

Им было очень весело.

Петька завалился на кровать, почти сразу к нему вошёл отец:
– Петя, где ты болтаешься целый день?

Сын не ответил. Тогда Василий Петрович повернул его лицом к себе:
– Что с тобой? А, понимаю, мерехлю́ндия (грусть, хандра) напала. Ну ничего, пойдёшь в гимназию, нахватаешься двоек – и сразу отпустит. А?

– Ой, папа, ты совсем ничего не понимаешь! – сказал Петька и отвернулся.

Тут взгляд отца упал на его собственный мундир с оторванными пуговицами, висевший в шкафу.

– Что это значит? – похолодел Василий Петрович.

Павлик хотел похвастаться друзьям, сколько он накопил денежек. Малыш достал с полки копилку, открыл её, но там были какие-то железки вместо монеток.

– Папа! Папа! – кричал Павлик, забегая в Петькину комнату со слезами на глазах. – Нету денежек! Петька у меня денежки украл из копилочки!

– Негодный мальчишка! – не на шутку разозлился отец и стащил Петьку с кровати. – Сорванец!

– Папочка, пожалуйста! – умолял Петька.

– Я знаю всё! Ты играешь в азартные игры! Где эти чушки-душки, как их там?

– Ушки!

– Прекрасно! Где эта уличная зараза, эти микробы?

Отец, преодолевая сопротивление Петьки, раскрыл ранец и обнаружил там два мешочка, которые революционеры не успели забрать. Конечно же, он не знал, что там патроны, думал – ушки.

– В огонь, в плиту! Чтобы духа их не было! – вскричал Василий Петрович.

– Папочка!

Петька кричал в отчаянии, пытался отобрать мешочки. Но отец думал, что мальчик просто пытается вернуть себе драгоценные ушки, и отталкивал его. Василий Петрович нёс патроны на кухню, за ним бежал Петька, гости – малыши и родители – столпились позади.

Василий Петрович бросил мешочки с патронами в печку. Петька и все остальные столпились у входа на кухню. Вот-вот пули разлетятся по кухне, убивая всех на своём пути...

Петьку охватил такой ужас, какого он никогда ещё в жизни не испытывал.

– Тикайте! – закричал Петька и упал в обморок.

Все, в том числе и Василий Петрович, тут же бросились к мальчику, пытаясь привести его в чувство. Только из-за этого никто и не пострадал, когда из печки полетели пули.

Вот так, сам того не желая, из-за пристрастия к азартным играм, Петька поставил под угрозу жизнь самых дорогих ему людей.

Нервное потрясение было таким сильным, что Петька едва не умер. Всю зиму он провёл в постели. Но был в этом и положительный момент – Петька исцелился от игровой зависимости. Теперь ему совсем не хотелось играть.

Одесса зимой, старинное фото

Весной, когда наступили уже тёплые деньки, Петька пошёл проведать Гаврика. На входе в хибарку его встретила Мотя с Женечкой.

– Мотя! А я уже выздоровел! – сообщил с улыбкой Петька.

– А у нас дедушка умер, – грустно ответила девочка.

Женечка расплакалась и Петька подарил ей леденец на палочке. Девочки заулыбались.

– А где Гаврик? – спросил гимназист.

– Внизу, у шаланды.

Петька спустился к товарищу. Гаврик как раз писал на шаланде название – "Дедушка".

– Здарова, босяк! – обрадовался Гаврик. – Хочешь идти с нами на шаланде?

– Сейчас?

– Ага! Я, Мотька, и ты, поедем кататься под парусом!

– Поехали!

Когда отчалили, Петька достал из-за пазухи большие красивые часы.

– Покажи! Твои? – удивился Петька.

– Не лапай – не купишь, – важно ответил Гаврик. – Казённые, из комитета. Матрос наш, Жуков, сегодня из тюрьмы бежит, а мы его встречать едем. Терентий стену тонамитом взорвёт.

– Динамитом, а не тонамитом, – рассмеялся Петька.

– Главное, чтобы стену проломал. Как приедем, вы с Мотькой на берег сойдёте. Увидите матроса – махайте платком, а я в шаланде буду.

Ребята и не подозревали, что за их шаландой с берега следит Усатый.

В назначенный час в тюрьме прогремел взрыв. Стена обрушилась, многие заключённые сбежали. Терентий ждал Жукова на улице, в бричке. Как только матрос заскочил в экипаж, Терентий подстегнул коней.

Солдаты пытались догнать беглецов, но тщетно.

Терентий и Жуков добрались до назначенного места. Петька помахал Гаврику платком и тот начал спешно готовить лодку к отплытию.

– Здарова, Гаврюха! – сказал Жуков, забираясь в лодку.

Только Жуков отчалил, и тут из укрытия выскочил Усатый.

– Стой, стрелять буду! – закричал шпик и прицелился в матроса.

Спас Жукова Гаврик – он подкрался сзади и столкнул шпика в море.

Шпик вынырнул возле лодки и направил пистолет на матроса. Но Жуков и не думал сдаваться. Он забрал пистолет, а потом ударил Усатого по голове, и тот ушёл под воду.

Матрос поставил парус и вышел в море, навстречу свободе.

Первая русская революция закончилась в 1907-м году. Простые люди добились частичных успехов – в стране появился парламент, власть царя была ограничена, были проведены и другие реформы. Но полной свободы и равенства добиться не удалось. А это значило, что революция должна вспыхнуть вновь.

И она вспыхнет – в 1917-м году.