Клад

Жили-были в старинные времена в одном селе старик со старухой. Всю жизнь они бедовали, никогда досыта не едали. Больше алтына* в руках ни разу не держали.
*Алтын – три копейки.

Пришло время – представилась старуха. Старик начал о похоронах хлопотать. Гроб кое-как сколотил. Пирогов постных напёк. Только вот ни копейки денег нет, чтобы попу дать за службу заупокойную.

Пытался старик одолжить у соседей – не дают. Делать нечего, пошёл он к попу.
– Поп-батюшка, ты уж не гневайся. Отслужи по старухе моей заупокойную. А деньги я тебе по весне верну. Вот те крест!

– Ишь ты, голытьба перекатная, чего удумал! Сказано в писании: "Трудящийся достоин пропитания". Заупокойную петь – тот же труд. Значит, работать бесплатно – Бога гневить. Иди отсюдова, пока я не рассердился!

А чтобы старик быстрее ушёл, поп собак спустил.

Поплакал старик, да и махнул рукой.
– Похороню старуху сам. Авось Господь её и без заупокойной примет.

И пошёл с лопатой на кладбище.

Силы у старика были уже не те. Трудно ему копать, да ещё и земля мёрзлая. Полдня он копал, едва на локоть углубился. А ближе к обеду наткнулся он в земле на горшок глиняный.

– Эко диво! – сказал старик. – Зачем в земле горшок?
Выкопал он находку.
Открыл крышку, а там сплошь золотые червонцы! Тыща штук, не меньше!

Старик клад домой отнёс. Сразу нанял людей, чтобы могилу для старухи выкопали. И снова к попу пошёл.

– Опять ты, злыдень? Разве плохо я тебе объяснил? Погоди, сейчас я палку возьму и объясню получше! – рассердился поп.
Потянулся было поп за палкой…

...но старик ему золотой показал. У попа от жадности глаза выпучились, нос вперёд вытянулся, рот раскрылся. Схватил он червонец, на зуб попробовал – настоящий!

Обнял поп старика, словно отца родного, повёл его в дом.
– Угощайся, голубчик! – сказал поп, с поклоном усаживая старика за стол.
Накормил поп гостя пирогами, блинами, грибами, свининкой жареной. Не пожалел лучшей водки и медовухи крепкой. Своей рукой наливал.

А когда старик выпил хорошенько, поп к нему пристал:
– Скажи, любезный мой, где ты взял золото? Ограбил кого? А может убил?
– Что ты, поп-батюшка! Я клад нашёл, Христом-Богом клянусь! – ответил старик и рассказал всё как было.

Отслужил поп заупокойную как полагается. Всё село пришло к старухе на похороны. Старик накупил на поминки жареного мяса, пышных пирогов, вина и водки. Все были довольны, поминали усопшую добрыми словами.

А поп только о золоте и думал. Вернулся домой – ни есть, ни пить не может.
– Надо у старика золото отобрать, – сказал он попадье. – Он уже старый, ему скоро на тот свет. А нам с тобой жить не на что.

Лукавил поп – не было в селе никого богаче его. Полны у него закрома, велико хозяйство: два коня, пять коров, десять свиней, по двадцать коз и овец. Припрятана в тайном погребке и драгоценная шкатулка с серебром, золотом и камнями-самоцветами.

Думал поп, как ловчее деньги забрать. И придумал. Натянул он на себя козлиную шкуру на голое тело. И ночью к старику отправился.

Выставил поп морду козлиную в стариково окно.
– Здравствуй, старик. Это я – чёрт, пришёл за своим золотом, которое ты украл у меня, – сказал поп чужим голосом.

А старик был не из робких, тут же и ответил:
– Изыди, сатана! Золото я в священной земле нашёл, возле церкви Божьей!
Но и поп не дурак, нашёл, что сказать:
– А коли золото было в земле Божьей, так и отдай его Богу! Отнеси попу!

Подумал старик – на кой ему это золото? Всё равно ведь помирать скоро. Оставил он одну монетку себе на похороны, а остальное отнёс попу домой и отдал попадье.

Поп за стариком проследил. Когда тот удалился, поп зашёл домой и пересчитал деньги.
– Без малого тыща золотых! – радостно сказал он жене. – Заживём!

Спрятали они клад в тайном погребке. И пошли спать. Начал поп снимать с себя козлиную шкуру, а та не снимается!
– Жена, помоги! – испуганно крикнул поп.
Пробовала попадья стянуть шкуру – не вышло. Приросла шкура намертво.

С тех пор он в ней и ходит. Вот так поп за жадность поплатился.