Жадный глухарь

Приключилось это на Алтае, в такие давние времена, что и памяти о них не осталось. Ушло на далёкий юг жаркое лето. Пришла на его место грустная осень.

Пожелтели листья на берёзах и иголки на лиственницах. Начальник над всеми птицами, беркут, заметил это. И приказал птицам готовиться к перелёту в южные страны.

Семь дней и семь ночей дал он крылатому народу на сборы. И место назначил – на лесной опушке.

И вот прошло семь дней и семь ночей. Все птицы на опушке собрались. Разговаривают между собой, дальнюю дорогу обсуждают, с родным Алтаем прощаются.

Только глухаря всё нет. Увидел это беркут и послал молодую кукушку глухаря поторопить.

Нашла кукушка глухаря. А он на кедре сидит, грызёт сладкие орешки.
– Почтенный глухарь, меня беркут прислал. Пора вам на опушку явиться. Время на юг улетать, – с уважением сказала кукушка.

– Ну, как же улетать? Посмотри сколько вокруг ягод и орехов. Неужели оставим это добро мышам да белкам? – сказал глухарь и снова за орешки взялся.

Вернулась кукушка к беркуту и всё ему рассказала.

Удивился беркут жадности глухаря. И через время послал к нему проворную трясогузку.

Нашла трясогузка глухаря. А он по-прежнему сидит на кедре и щёлкает сладкие орешки.
– Почтенный глухарь, могучий беркут просит вас поторопиться. Холода идут – улетать надо! – с поклоном молвила трясогузка.

– Погоди, не торопись. Перед дальней дорогой как не подкрепиться хорошенько? – ответил глухарь.
И за новой шишкой кедровой потянулся.

Трясогузка об всём рассказала беркуту. Подождал он ещё день. И на следующее утро скомандовал всему крылатому народу:
– Летим на юг!

Прошло семь дней и ночей. Последние листья облетели. Осмотрелся глухарь и сказал с печалью:
– Нет, не успею всё съесть. А так жаль добро оставлять!

И полетел на опушку.

А там уже и нет никого. Только помёт белый, словно ковром землю укрывает. Расплакался глухарь:
– Как же я один полечу? Неужели здесь зимовать придётся?

И от слёз тёмные его брови покраснели. С тех пор у всех его потомков красные брови. А стоит им эту историю вспомнить – сразу же и заплачут.

И по сей день глухари на юг не летают.