Богдан Хмельницкий ч.2 "Битва под Жёлтыми Водами"

– Значит, правду говорили люди, что ты был в Крымской Орде и оставил там своего сына? – спросил Максим Кривонос Богдана Хмельницкого.

– Правду, – кивнул гетьман. – Нам нужен союз с татарами, иначе они нападут на нас с тыла. Сын мой остался в Орде заложником*. Но хватит об этом. Дай лучше тютюну**, он у тебя крепче. Закурим, чтобы дома не грустили.

*Обычная практика в те времена. Заложников оставляли для гарантии исполнения договора.
**Тютюн – табак по-украински.

Крымское ханство* образовалось в 15-м веке в результате распада Золотой Орды. Располагалось в Крыму и в степях Причерноморья и Приазовья от Дуная и до Кавказа. В ханстве правила династия Гиреев (Гираев) – потомков Чингисхана. Большая часть жителей – татары, кочевые и осёдлые. Татары совершали регулярные набеги на русские земли – грабили, уводили людей в плен, чтобы потом продать их в рабство. За 300 лет они продали в рабство около 3 миллионов русских. Россия завоевала Крым в 1783-м году.

*На картине – Ханский дворец (Хан-Сарай) в Бахчисарае, столице Крымского ханства.

В тот же день в избу к казакам вошёл татарский полководец мурза* Тугай-бей,
– Светлый хан Ислям-Гирей велел мне помогать тебе в борьбе с Ляхистаном, – полководец поклонился гетьману. – Три тысячи лучших татарских рыцарей ждут твоего приказа!

*Мурза – аристократический восточный титул, примерно равный графскому.

Иван Богун нашёл дьяка Гаврило и передал ему приказ Хмельницкого:
– Пойдёшь с Шайтаном в Корсунь, там разместился великий коронный гетьман Николай Потоцкий с кварцяным войском*. Пустите слух, что казаков вместе с татарами собралось сто тысяч. Пусть ляхи трепещут, а реестровые казаки перебегают к нам! Только не попади на кол, дьяче, а то мы твои проповеди любим, как горилку!

*Кварцяное войско – регулярное польское войско, от слова "кварта" – четверть, потому что король тратил на них четверть своих доходов.

Дьяк Гаврило и Шайтан попрощались с сыном Шайтана Довбней, с казаком Туром и сели в лодку. Уже с лодки Гаврило обратился к казакам, которые пришли проводить их:
– Прощавайте, братья! Скоро поведёт вас Хмельницкий биться за веру и волю! Рубайте панов до самого пупа, за это попадёте в царство небесное! А если будете плохо рубать, то попадёте в геенну огненную, а там иезуиты с чертями сало с вас топить будут!

Иезуиты – католический орден. Иезуиты были агентами Папы Римского, активно проводили его политику во всех странах мира. Они способствовали экспансии католической церкви, боролись с врагами Папы Римского – как с отдельными людьми, так и с целыми государствами. Активно действовали в том числе и в России. Орден иезуитов существует до сих пор. Нынешний Папа Римский Франциск – иезуит.

Не успел уехать Шайтан, как Тур сказал Довбне:
– А ну покажи, хлопче, что можешь. Видишь вон того казака с сопилкой? Это Пивень, кулаком убивает коня. Ты его не тронь, выбери кого-то послабее.

Пивень увидел Тура.
– Эй, Тур, за сколько злотых ваш Хмельницкий булаву купил? – сердито спросил кулачный боец.

Тур подбежал к Пивню, выхватил саблю, а тот посмеялся над ним и дулю показал.

Довбню это разозлило и он предложил Пивню драться на кулаках. А Пивень в ответ заиграл на дудке, дразнясь – мол, мал ты ещё, чтобы драться с тобой.

Довбня ещё сильнее разозлился. Он врезал Пивню. Тот упал, но кое-как поднялся. Тогда Добвня приложил его в полную силу – Пивень отлетел на пять метров и упал без сознания.

– Отнесите его в Днепр. Если живой, то очухается, – сказал казакам Довбня.

– Это кто ж тебя научил так драться? – спросил Тур.

– Батько. Пять лет меня бил, пока не научил! – ответил Довбня.

Тем же утром на Сечи собрали Раду – совет. Казаки били в огромные барабаны, чтобы на всех концах острова услышали и пришли на Раду.

Кошевой атаман Опанас торжественно провозгласил:
– В лето 1648-е, 18-го дня квитня*-месяца созвали казаки Раду на Сечи Запорожской. Говорите, кому есть что сказать!

*Квитень – апрель по-украински.

Первым выступил сотник Тыква:
– Ляхов 30000, а нас только 6000. У них рейтары*, драгуны**, пушки во множестве!

*Рейтары – защищённая доспехами конница, чьё главное оружие – крупнокалиберные пистолеты. Сражались не спешиваясь.
**Драгуны – конные стрелки с огнестрельным оружием, как защищённые доспехами, так и нет. В основном сражались в пешем строю, а коней использовали лишь для перемещения. Позже использовались только как кавалерия.

Максим Кривонос шагнул вперёд:
– Нас 6000 и всего один трус! Кто ещё скажет, что запорожцы боятся ляхов, рейтаров, иезуитов или чёрта – выходи!

Полковник обнажил саблю. Желающих возразить ему не нашлось.

Слово взял Богдан Хмельницкий:
– Давно уже живу я на свете, и у старших людей расспросил – никогда седой Днипро не разливался так широко! Но не снег то растаял, не лёд, то слёзы людей, которые земля больше не принимает. Паны хвалятся на Сейме, как о́гнем и ме́чем* уничтожат хлопов. Ты, Кривонос – схизмат, говорят они, вы, лыцари – быдло, я – хлоп! Ляхи отняли у нас волю, честь и жизнь. Будем ждать позорной смерти или встанем за Отечество и волю, и жизнь? Под Жёлтыми Водами будет первый бой, а потом погоним их аж до Вислы!
*О́гнем и ме́чем – огнём и мечом по-польски.

Казаки выдвинулись к урочищу под названием Жёлтые Воды и стали лагерем.

Вечером часовые задержали Елену Чаплинскую и привели к Хмельницкому. Гетьман ушёл с ней в степь на всю ночь.

Казацкие полководцы не доверяли Елене и переживали из-за отсутствия Хмельницкого.

– Скоро рассветёт, а гетьмана нет, – значительно сказал писарь Лизогуб.

– Баба в таборе горше дьявола, принесёт несчастье! – сердито молвил Максим Кривонос.

Хмельницкий пришёл уже на рассвете. Соратники поругались с ним из-за Елены, дело чуть до драки не дошло. Но потом Максим Кривонос попросил прощения у Хмельницкого и между товарищами восстановился мир.

– Дай тютюну, Максим, – сказал Хмельницкий, – он у тебя крепче. Закурим, чтобы дома не грустили.

– А снились ли вам, товарищи, сны в эту ночь? – спросил Богдан. – Перед боем сны всегда вещие.

– Мне приснился сон, – заявил Лизогуб. – Видел я орла, который сидел на земле, гордо расправив крылья. Только хотел он взлететь, как выползла из травы гадюка и ужалила его. Орёл упал на землю замертво и превратился в тебя, гетьман. А гадюка превратилась в Максима Кривоноса!

Предатель Лизогуб придумал это всё на ходу. Так он хотел посеять недоверие между друзьями. Но у него ничего не вышло, так как верная дружба крепче лживого слова.

Утром ляхи построились, приготовились к бою. Почти все они были защищены кольчугами или латами. К середине 17-го века полные латные доспехи уже не носили, защищали лишь грудь, голову, иногда ещё плечи и руки. Пушкари установили многочисленные пушки, направив их точно на казаков.

Стефан Потоцкий и высшие офицеры прошли вдоль строя, проверяя готовность войска к бою. Они остались довольны. Пехота, конница, артиллерия – все заняли свои места согласно плану битвы, доспехи у всех блестели, на лицах читалась решимость уничтожить врага.

Хмельницкий тоже осмотрел издалека стройные ряды поляков и помрачнел – Стефан Потоцкий привёл по-настоящему сильное войско.

– Играйте сигнал к бою! – приказал гетьман.

Тут же забили барабаны, заиграли горны и казаки стали занимать места в строю.

Командиры казаков собрались на совет, чтобы разработать план сражения.

– У них 50 пушек, а у нас всего 8, – сказал сотник Тыква. – Трудно будет. Не лучше ли отступить, чтобы сберечь казацкие жизни?

На самом деле, единственная жизнь, о которой беспокоился Тыква, была его собственная жизнь.

Труса Тыкву перебил старый казак Тур.
– Выход один – пойти к ляхам и под пытками показать, что вся наша конница и татары не в этом лесу, а вон в том. Тогда они поставят большую часть пушек на тот лес, а мы ударим им в спину и отрежем их пушки от войска! Пошли меня, Хмель, я справлюсь!
– Не пошлю я тебя на верную смерть, друг мой, – ответил гетьман.
– С радостью приму смерть за Отечество. Дай посмеяться старику над панами. Эх, как они будут меня проклинать после боя! Пусти! – попросил Тур.

Хмельницкий понял, что Тур прав – другого выхода нет. Друзья крепко обнялись, почеломкались на прощанье.

– Ох и посмеюсь же я напоследок над панами! Прощавайте, братья, не забывайте старого Тура! – крикнул казак, вскочил на коня и поскакал в лагерь к ляхам.

Лизогуб отозвал в сторонку сотника Тыкву.

– Скачи немедля к ляхам и передай, что Тур врёт им! – велел писарь.

– А если они не поверят мне, начнут пытать? – испугался сотник.

– Поверят. Скачи же! – подтолкнул Лизогуб Тыкву.

Тыква вскочил на коня, но ехал медленно, направляясь к самым дальним позициям поляков. Если особо не спешить, то начнётся битва и сотник просто вернётся в лагерь казаков.

Прошло некоторое время. К Хмельницкому прискакал разведчик и доложил:
– Гетьман, все пушки ляхов направлены на нас!

– Эх, зря погиб в муках такой казак, – тяжело вздохнул Хмельницкий.

Ляхи как раз пытали Тура. Они привязали его к бревну и жгли казака раскалённым железом.

– Говори правду, сколько казаков и татар в засаде! – грозно велел Стефан Потоцкий.

– Уже сказал, – слабым голосом ответил казак. – 8000 татар и 3000 казаков в лесу справа.

– Огнём его, огнём! – горячился Стефан Потоцкий.

– Я умираю, – с трудом произнёс Тур. – Я говорю вам правду.

Офицер ещё несколько раз ткнул Тура раскалённым железом, даже бревно под казаком задымилось. Сердце старого казака не выдержало – он умер.

– Хлоп сдох, – сказал офицер Стефану Потоцкому. – Кажется, он говорил правду. Никто не смог бы врать, когда в него тычут раскалённое железо.

– Переставьте 40 пушек на лес! – скомандовал Потоцкий.

Даниэль Чаплинский стоял на дальних польских позициях. Он показывал офицеру драгун свою саблю:
– Вот этой саблей я зарублю первого встречного казака. Такое слово я дал своей возлюбленной Елене!

И тут драгуны заметили скачущего Тыкву.

– Не трогайте его, он мой! – вскричал Чаплинский и поскакал навстречу сотнику.

– Я свой, пан, у меня важные вести! – кричал Тыква Чаплинскому.

Но поляк не слушал предателя.

– Умри, хлоп! Во имя пани Елены! – одним резким ударом Чаплинский зарубил сотника.

Тело предателя упало на землю.

Через несколько минут к гетьману снова прискакал разведчик:
– Гетьман, ляхи перетягивают пушки на лес!

– Вечная слава казаку Туру! – ответил Хмельницкий и крепко, до боли сжал саблю.

Казаки сняли шапки и склонили головы, отдавая дань уважения Туру.

Пора было начинать битву.
– Все ко мне! – велел гетьман командирам. – Ты, Опанас, поведёшь своих налево, обойдёшь вон там, налетай конницей и охвати тот угол. Ты, Богун, держись ближе к середине, отрежь их пушки. Ты, Максим, бей прямо в центр! Играйте последний к бою!

Забили барабаны, заиграли горны. Казаки приготовились к атаке.
По старой воинской традиции, уходящей корнями вглубь веков, казаки и ляхи перед боем дразнили друг друга. Они кричали обидные слова, показывали обидные жесты. Это делалось, чтобы разрядить напряжение и поднять настроение в своих рядах, а заодно вывести врага из себя. Кто себя не контролирует в бою, тот совершает ошибки и быстро погибает. У казаков дразниться получалось лучше.

– В атаку! – прокричал Максим Кривонос.
Стройными рядами пешие казаки двинулись вперёд, стреляя из пистолетов и ружей. Лыцари катили телеги, чтобы польская конница не могла прорваться через их ряды. На телегах тоже лежали казаки с ружьями и небольшими пушками, и косили ляхов огнём.

Задумка старого казака Тура сработала. Ляхи очень рассчитывали на свои пушки. Когда казаки Богуна отрезали пушки от основного войска, ляхи растерялись. Казаки ударили их всеми силами со всех флангов и смяли их. Поле боя было усеяно телами гордых панов в дорогих доспехах. Славная победа под Жёлтыми Водами состоялась 6 мая 1648-го года.

Раненого Стефана Потоцкого взяли в плен. Хмельницкий приехал взглянуть на него.

– Быдло, схизмат, вор! – ругался Потоцкий. – Это не ты меня победил, а он. Хлоп продал душу чёрту, чтобы врать под пытками до самой смерти!

Стефан кивком указал на обожжённое тело Тура.

– Брешешь, собака! – разгневался Хмельницкий. – Если бы тебя так припалили огнём, ты продал бы всю свою Польшу! Такому хлопу ты не достоин и ноги целовать! Снять шапки перед казаком Туром!

Казаки сняли шапки. По давнему обычаю, каждый, кто любил и уважал Тура, набирал полную шапку земли и бросал землю на тело казака. Выстроилась тысячная, километровая очередь. Все казаки до единого бросили землю на тело Тура. К вечеру на том месте уже был высокий курган, словно древние скифы похоронили там своего царя.

Через несколько дней Стефан Потоцкий умер в плену от ран. А поляки поймали в Корсуне казака Шайтана и дьяка Гаврило. Отважные разведчики отлично понимали, что их не ждёт ничего хорошего.