Сельский врач

Эта история началась зимой 1951-го года в бескрайних заволжских степях. Могучая страна только-только оправилась от Великой Отечественной войны. Шрамы на теле нашей прекрасной Родины ещё не полностью, ещё не до конца затянулись, но люди как никогда спешили любить и строить.
Развивались не только города, но и сёла.

Татьяна Николаевна Казакова – молодой врач. Она закончила медицинский институт в Москве, и сама попросилась в сельскую больницу. В городах и без неё полно докторов, а в сёлах медицина не так развита. Нужны решительные, энергичные люди, чтобы развивать сельскую медицину. Татьяна Николаевна как раз и была энергичной и решительной, и очень хотела помочь родной стране.

Поезд привёз Татьяну Николаевну в райцентр. Она сразу направилась к начальнику райздрава Андрею Андреевичу.
– Как хорошо, что вы приехали! – обрадовался Андрей Андреевич. – А мы для вас и назначение уже подготовили. Будете работать в участковой больнице в селе Горячие Ключи. Вашим руководителем будет очень опытный и знающий врач Арсений Иванович Арсеньев.

– Надеюсь, что вы с Арсеньевым сработаетесь, – сказал сидящий в кабинете молодой врач Анатолий Тёмкин. – Я вот не смог, разочаровался. Методы у него устаревшие, молодёжь он не любит, придирается постоянно, не доверяет. Очень сложный человек. И больница у него плохонькая, словно на дворе 19-й век.

Тёмкин был молодым и привлекательным, казался интеллигентным человеком. Татьяна Николаевна поверила ему. Она и до этого переживала о том, что ей трудно будет на новом месте. А теперь она стала буквально бояться своего будущего начальника Арсения Ивановича.

Из райцентра Татьяну Николаевну подвезли на машине прямо к больнице. Там она и встретилась впервые с Арсением Ивановичем Арсеньевым. Ему было уже 76 лет, из них 50 он проработал врачом в этой местности. Несмотря на возраст, Арсений Иванович ни секунды не сидел без дела. Он как раз собирался ехать на санях на срочный вызов.

Молодая врач представилась и добавила с улыбкой:
– Прошу любить и жаловать. Вы, Арсений Иванович, можете называть меня просто Татьяна, ведь вы намного-намного старше меня.
– А вы наблюдательны, это полезно для начинающего врача. Что касается любить и жаловать – это от меня не зависит. Завтра к восьми часам жду вас в больнице. А пока устраивайтесь, дом мы для вас подготовили. Честь имею кланяться, – сказал Арсеньев и уехал.

На следующее утро в больнице Арсений Иванович познакомил Татьяну Николаевну с сотрудниками. Представил ей медсестёр Шуру, Нюру и Иру, няню тётю Феню, фельдшера-акушерку Марью Ивановну, санитара и конюха Софью Савишну, и завхоза Виктора Палыча.

– Ну хватит болтать, у нас по расписанию обход, – сказал Арсений Иванович. – Идёмте, покажу вам нашу больницу и пациентов.

Татьяна Николаевна заодно проверила пыль на подоконнике в палате – ни пылинки! Порядок и чистота обязательны для успешного выздоровления больных. Значит, Арсений Иванович – хороший главврач, поддерживает дисциплину в больнице на должном уровне.

Арсеньев побеседовал со всеми больными, потом показал Казаковой операционную.
– В прошлом году построили, – с гордостью поведал он. – Теперь большую часть операций делаем прямо на месте. Очень удобно.
– Здесь намного лучше, чем Тёмкин рассказывал, – поделилась впечатлениями Татьяна Николаевна.
– Вы уже познакомились с Тёмкиным? Представляю, что он вам наговорил. Препустая он личность, – сказал Арсеньев.

После экскурсии Казакова спросила:
– А где рентген и лаборатория?
– Нет рентгена, – сердито ответил Арсеньев. – И лаборатории нет, и много чего ещё нет. Я, старый глупец, горжусь тем, что у нас есть, что я создал за эти годы. А вы, молодые врачи, приезжаете сюда и сразу предъявляете претензии – того нет, этого нет. Сделайте, чтобы было, а то хотите сразу на всё готовенькое!

Татьяна Николаевна слушала молча, потому что старый доктор был прав. Он за свою жизнь проделал огромную работу. А им, молодым врачам, нужно развивать его дело, а не привередничать, что чего-то не хватает. Просто она ещё очень боялась работать без рентгена и лаборатории. Ведь ошибка врача – это смерть человека.

На приём пришёл первый пациент – Женя. У него был нарыв на большом пальце. Арсеньев сразу определил, что нужно вскрывать. Но вслух не сказал, решил проверить Казакову:
– Что скажете, Татьяна Николаевна?
– Срочно нужно вскрывать. Шура, Ира, подготовьте больного.
– Может, я в другой раз зайду? – Женя испугался, что ему будет делать операцию молодая и неопытная доктор.

Боялся он напрасно. Татьяна Николаевна умело и быстро вскрыла нарыв, а медсёстры помогли ей.

Следующей на приём пришла сельская сплетница Баранова с больной ногой. Арсений Иванович как раз вышел, поэтому больную приняла Казакова. А потом главврач вернулся в приёмную.
– Татьяна Николаевна, вы только не обижайтесь, – сказала Баранова. – Но пусть меня ещё Арсений Иванович осмотрит. У него опыта всё-таки побольше, я его давно знаю и доверяю ему.

Казаковой стало очень обидно, и Арсений Иванович это приметил.
– Ну вот. Уже и обиделись. Нельзя обижаться на больных – это должен знать даже начинающий врач, – сказал он Татьяне Николаевне, когда Баранова ушла.

Это замечание стало последней каплей для Татьяны Николаевны.
– Вы не справедливы ко мне! Вы думаете, что я самонадеянная? Что я боюсь трудностей, ищу лёгкой жизни? Я из института на войну ушла добровольцем. Два года на передовой, пока не ранили. А после войны закончила институт. Сама выбрала в село ехать, потому что здесь врачи нужнее. Я переживаю, нервничаю, у меня всё из рук валится. А вы мне ещё и не доверяете! –
Молодая врач заплакала.

– Держите себя в руках! – строго сказал Арсеньев.
Но Казакова из-за этого ещё сильнее расплакалась. Медсёстры Шура и Ира вступились за неё:
– Зачем вы так, Арсений Иванович?
– Вы меня извините, – возразил Арсеньев, – но я не могу принимать в таких условиях!

Старого доктора позвала Софья Савишна и он вышел.

На самом деле старый доктор хотел проверить, сможет ли Казакова взять себя в руки и продолжить приём. Она смогла. Почти сразу же Татьяна Николаевна успокоилась и вызвала следующего больного – старушку Петухову. После осмотра Казакова выписала старушке направление в районную больницу.

Арсеньев был доволен поведением молодой коллеги. Он понял, что ей можно доверять, что она ставит здоровье больных выше собственных переживаний.
– Татьяна Николаевна лёгкой жизни не ищет. Два года медсестрой на фронте, между прочим. Молодец! – сказал он Софье Савишне, садясь на сани.

Целую неделю в степи бушевал буран. В этом регионе с водой и так было туго, а теперь снегом засыпало все родники. Воды в больнице очень не хватало.
– Я ведь просила вас натопить снега, – недовольно сказала Казакова Софье Савишне.
– Натопили, – развела руками Софья Савишна. – Всё ушло на тракториста Павла. Его попробуй отмой, весь в масле и мазуте. Теперь вот заново поставили снег топить.

– Как вы миритесь с таким положением? – спросила Казакова у Арсеньева. – Ведь без воды невозможно работать.
– Это я-то мирюсь? – возмутился старый доктор и достал из стола чертёж. – Вот, извольте взглянуть. Я давно работаю над идеей сделать у нас при больнице водолечебницу. Нужно пробурить артезианскую скважину и провести водопровод. Уже почти все разрешения получил, осталось всего пару справок добыть.

– А если я не успею закончить, то вы закончите вместо меня, – сказал Арсений Иванович.
Он кашлянул и помассировал себе грудь в районе сердца.
– Что с вами, Арсений Иванович? – забеспокоилась Казакова.
– Нет-нет, всё в порядке, не переживайте, – ответил Арсеньев.

В кабинет вошла Софья Савишна и сообщила:
– Приехали с выселков. Помирает кузнец Семён Прокофьич.
– Помню-помню, Новожилов Семён Прокофьич, грудная жаба. Или по-современному – стенокардия, – сказал Арсеньев.
Казакова вызвалась ехать вместо Арсения Ивановича. Ведь на улице была метель, а у Арсеньева и так проблемы со здоровьем.

Арсений Иванович не хотел отпускать Казакову. В такую погоду легко можно заблудиться в степи и замёрзнуть насмерть. Но Татьяна Николаевна настояла на своём. Она выбежала из кабинета, оделась и уехала на санях.

Наступила ночь. Арсеньев с тревогой посматривал то в окно, то на карманные часы.
– Только бы вернулась, – приговаривал он. – Только бы вернулась!

Потом он услышал колокольчик и выбежал на улицу. Татьяна Николаевна горько плакала. Она выглядела потерянной, плохо соображала.
– Умер кузнец. Мы так спешили, но не успели, – поведала Казакова.
– Вы не имеете права раскисать, – сказал Арсеньев. – Раскиснете – не сможете помочь остальным больным. Идёмте ко мне, я вас чаем угощу.

Татьяна Николаевна пошла с главврачом.
– Выдержка – великое дело, – говорил Арсеньев, угощая чаем Казакову. – Выдержка, находчивость и знания. Все эти качества у вас есть, нужно просто развивать их. Я ведь тоже не всегда успевал. В былые годы телефонов вообще не было, и лошадь не всегда удавалось найти. Сколько раз я в степи терялся – не счесть. Тонул, тифом болел, бандиты меня ранили дважды в Гражданскую. Но я всё выдержал – не ради себя, а ради больных.

Арсеньев снова схватился за сердце. Татьяна Николаевна заподозрила, что у него серьёзные проблемы со здоровьем.
– Может, вам в райцентр или в область съездить на обследование? – с беспокойством спросила она.
– Нет, не могу я бросить больницу. И очень прошу – никому не говорите про моё сердце, – ответил старый врач.

Они болтали до половины третьего ночи. Арсеньев даже поделился с Казаковой секретом – он пишет книгу:
– Называется "Родовспоможение в условиях сельской практики". Но почитать пока не дам, уж простите. Как-нибудь потом.

Татьяна Николаевна совсем успокоилась. Она была очень благодарна Арсеньеву, что он помог ей, не оставил одну в такую трудную минуту.

Арсеньев учил молодую коллегу заботиться не только о больных, но и о больнице. Он отправил Казакову на совещание в сельсовет.
– Нам нужны ясли, чтобы облегчить жизнь молодым матерям, – сказала Татьяна Николаевна на совещании. – А ещё нам нужны санитарные уполномоченные.

Секретарь партийной ячейки, агроном Иван Денисович, с уважением и интересом слушал молодую, но энергичную и хваткую Казакову. И одобрил её запросы.

На совещание ворвалась Софья Савишна:
– Татьяна Николаевна, там Арсений Иваныч погибает!

Все вскочили с мест. Арсеньева очень уважали и любили, всем было больно слышать, что ему плохо. Казакова побежала за Софьей Савишной в больницу.

Арсеньев лежал на койке и задыхался. У него сильно болело сердце.
– Мне нужен кислород, атропин, камфора... – командовала Татьяна Николаевна, осматривая старого врача.
Медсёстры мгновенно выполняли её указания.

И медперсонал, и больные очень сильно переживали за Арсения Ивановича. В коридор вышли даже те, кому нельзя было вставать с коек.

Татьяна Николаевна сделала всё правильно. Арсеньеву стало намного лучше, смерть ему больше не грозила.
– Вы прекрасно выдержали экзамен, Татьяна Николаевна. Я доволен. После меня больница перейдёт в надёжные руки, – сказал слабым голосом старый доктор.
– Вам нужен полный покой, дорогой мой Арсений Иванович. Здесь вы будете постоянно переживать за пациентов. Поэтому я отправляю вас лечиться на дому. Медсёстры будут по очереди ухаживать за вами, – ответила Казакова.

Через пару дней к Казаковой подошли Софья Савишна и мама агронома Ивана Денисовича:
– Татьяна Николаевна, привезли Ивана Денисовича. Ему очень плохо.

Оказалось, что у Ивана Денисовича острый аппендицит. Если ему срочно не сделать операцию, то он умрёт. Перевозить его нельзя – слишком опасно. Казакова тут же позвонила в районную больницу:
– Срочно пришлите нам хирурга, у пациента аппендицит!

Но хирург был очень занят и в ближайшие сутки приехать не мог. Казаковой сказали всё делать самостоятельно. А ведь она ещё ни разу в жизни не проводила таких операций.

Делать нечего – Татьяна Николаевна велела готовить больного. Вскоре того привезли в операционную и операция началась.
– Новокаин, скальпель, зажим... – командовала медсёстрам Казакова.
Татьяна Николаевна отбросила все мысли и сосредоточилась на операции. Конечно, она ещё никогда не удаляла аппендикс, но прекрасно знала в теории, как это делается. И видела во время учёбы. Только хватит ли ей умения и выдержки?

Те же мысли были у родителей и коллег Ивана Денисовича. Все очень переживали за агронома. Арсений Иванович такую операцию проделал бы с закрытыми глазами. Но справится ли малоопытная Татьяна Николаевна?

Ивана Денисовича вывезли из операционной. Он лежал без движения, с закрытыми глазами.
– Господи! – заплакала мама агронома. Она подумала, что сын умер.
– Не переживайте, операция прошла успешно, – успокоили маму медсёстры. – Он просто не отошёл ещё от наркоза, спит.

Ночью Татьяна Николаевна пришла проведать Ивана Денисовича. Она очень переживала за него, ведь это был первый пациент, которому она сделала серьёзную операцию. Она проверила пульс, больной при этом проснулся.
– Спасибо вам, Татьяна Николаевна, со мной всё нормально. А вы идите лучше отдохните, поздно ведь, – тихо сказал агроном.

В одиночку Казакова не могла справиться с больницей. Поэтому попросила начальника райздрава Андрея Андреевича выделить в Горячие Ключи ещё одного доктора. Андрей Андреевич как раз приехал к ним в село, чтобы проведать Арсеньева.
– Извините, Татьяна Николаевна. Могу вам только Тёмкина дать, а другие все при деле, – сказал Андрей Андреевич.
– Хорошо, давайте Тёмкина. Начнёт работать, втянется, станет человеком. Только очень вас прошу, не говорите про него Арсению Ивановичу, а то у него сердце не выдержит.

На следующее утро Казакова собрала персонал на совещание:
– У нас снова будет работать Тёмкин. Дадим ему ещё один шанс, отнеситесь к нему хорошо. И самое главное – не говорите пока Арсению Ивановичу, ему нельзя волноваться.

Медсёстры начали возмущаться. От лица всех выступила Шура:
– Тёмкин – равнодушный человек, его не волнует – живой пациент или мёртвый. На медсестёр и на больных он смотрит свысока. Изображает из себя, будто он гениальный доктор, светило медицины.
– Ну, товарищи, у нас нет выхода, – ответила Казакова. – Все вместе мы сделаем из него толкового работника.

К Казаковой пришёл Тёмкин:
– Ага, вы уже здесь начальница, поздравляю, быстро растёте. Нам с вами не повезло. Вся настоящая медицина в столице, а мы здесь в навозе копошимся. Того и гляди через сорок лет я и сам стану эдаким Арсением Ивановичем, земским докторишкой.
– Вы ещё не заслужили стать Арсением Ивановичем. Вы знаете, что он спас больше десяти тысяч жизней? Чтобы стать таким, как он, вам нужно сначала стать настоящим врачом. Не только по образованию, но и по сути своей, – ответила Казакова.

Тёмкин приступил к работе. А Татьяна Николаевна пошла проведать Арсения Ивановича. Тот лёжа работал над своей книгой.
– Ну что, как там наш Тёмкин? – первым делом спросил Арсеньев. – Я проработал здесь 50 лет. Неужели вы думали, что я не узнаю?
– Я не хотела, чтобы вы волновались, – потупилась Козакова.
– Меня больше волнует то, что вы скрываете от меня. Впредь рассказывайте мне обо всём, – ответил Арсеньев.

Через несколько дней выписали Ивана Денисовича. Пока что ему нужно было ходить с палочкой.
– Вам нужно поберечь себя, поэтому я продлила вам больничный ещё на неделю. Но, боюсь, вы меня не послушаете и пойдёте на работу, – сказала Казакова.
– Боюсь, что не послушаю, Татьяна Николаевна. Вам нужно за больными приглядывать, а мне – за саженцами. Без меня они зачахнут, – ответил агроном.

Казакова поймала себя на мысли, что ей нравится этот спокойный, сильный и ответственный мужчина.

По ночам Казакова приходила к Арсению Ивановичу. Тот уверенно шёл на поправку и продолжал работу над книгой.
– Подайте-ка мне четвёртую папку с верхней полки. Там два интересных случая, как раз по теме 6-й главы, – говорил Арсеньев.
Татьяна Николаевна подавала папку. Она во всём помогала Арсеньеву.

Так, благодаря неусыпной заботе, Арсений Иванович встал на ноги и впервые за долгое время пришёл в больницу. Пока не как врач, а просто проведать. Медперсонал и больные были очень рады видеть Арсеньева на ногах.
– Скорее поправляйтесь, Арсений Иванович, – говорили все. – Нам вас очень не хватает!

Весной в Горячеключевской участковой больнице началась стройка века – прокладывали водопровод! Усилия Арсеньева и Казаковой не пропали даром. Татьяна Николаевна добыла-таки последние нужные справки, после чего в райцентре утвердили план по созданию водолечебницы.

Через несколько недель работы закончились. Из райцентра приехала комиссия – секретарь райкома, начальник райздрава и другие чиновники. Татьяна Николаевна устроила им экскурсию:
– Вот, товарищи, это наша водолечебница, здесь у нас будут углекислые ванны.

Медсёстры принесли воду в стаканах:
– Попробуйте нашу артезианскую водичку.

Чиновники выпили по стакану.
– Очень вкусно! Чистейшая водичка, поздравляем вас! Вода это, конечно, здорово. Но давайте ещё и пельменей наделаем, чтобы отметить как надо!

Медперсонал во главе с Казаковой дружно взялся за пельмени. И налепили их аж 1200 штук! Компания-то большая.

На праздник пришёл и сам Арсений Иванович. Все уселись за стол. Татьяна Николаевна первой взяла слово.
– Водопровод проложен! – доложила Казакова Арсеньеву, и поднесла ему стакан воды из артезианской скважины.
– Дождался! – воскликнул старый врач и сделал большой глоток. – Великолепная вода. Именно такая, о какой я мечтал.

Но это были не все хорошие новости.
– А я со своей стороны добавлю, что вчера привезли рентген для вашей больницы! – сказал Андрей Андреевич.
– Ура! – обрадовались все.

Праздник набирал обороты. Пошли тосты, песни, весёлые беседы.

Иван Денисович пригласил Татьяну Николаевну пройтись. И она согласилась. Они гуляли, любовались закатом в степи.
– Как красиво! – восхитилась Казакова.
– А хотите мою рощу посмотреть? – спросил Иван Денисович.
– Конечно хочу! – ответила Татьяна Николаевна.

Иван Денисович похвастался Татьяне Николаевне своими деревцами:
– Пока ещё они небольшие, не выше пояса. Но когда-нибудь и в нашем степном краю зазеленеют настоящие дубравы!

На радостях агроном обнял Казакову за плечи. Но она высвободилась из его объятий.
– Ну что вы, Иван Денисович. Проводите лучше меня домой, – сказала Татьяна Николаевна.
Ей было очень приятно внимание Ивана Денисовича, но она была воспитанной и скромной девушкой. Поэтому о поцелуях до свадьбы не могло быть и речи.

Незаметно подошла уборочная пора. Казакова провела осмотр в поле, где работали бригады. А потом её вызвали в больницу телефонограммой. Подвозил её секретарь райкома.
– Татьяна Николаевна, зимой в Москве будет всесоюзное врачебное совещание. Арсений Иванович просит вас поехать с докладом вместо него. Это на целый месяц, а он ещё не до конца оправился.
– Если нужно, я поеду. Только я ещё никогда не делала больших докладов.
– Ничего, вы справитесь!

Приехав в больницу, Казакова спросила:
– Что случилось?
– Тёмкин, Татьяна Николаевна, – ответила Софья Савишна.
– Уф, слава Богу. А я уж думала, что с Арсением Ивановичем что-то.
– Да какое там "слава Богу"? – воскликнула санитар. – Старику Зуеву уже вторую операцию делают!

В операционной врач из райцентра Юрий Михайлович Скворцов оперировал пациента. А Тёмкин смотрел из-за его спины.
– Тёмкин, не помогаете, так хоть не мешайте. Отойдите! – сердито сказал Скворцов Тёмкину.
Тот обиделся и отошёл.

Вечером Казакова, Тёмкин и Скворцов пришли к Арсеньеву.
– Это всё моя вина, – вздохнула Казакова. – Это я поверила Тёмкину, решила дать ему второй шанс. И вот что получилось. Чуть не умер старик Зуев!
– Расскажите обо всём по порядку, – попросил Арсеньев.

– Больной поступил с болями в животе на смене Тёмкина, – взял слово Юрий Михайлович. – Тёмкин его историю болезни не читал, осмотр и опрос толком не провёл, и решил, что это аппендицит. Он тут же сделал операцию, удалил аппендикс. Больному стало только хуже, вызвали меня. И уже я выяснил, что у больного осложнения из-за язвы желудка. Пришлось делать вторую операцию. А если бы меня не было – Зуев бы умер.

– Вот, значит, как, Тёмкин, – сказал Арсений Иванович. – А вы ещё обижались на меня за замечания, называли меня врагом молодёжи. Ваша ошибка чуть не убила человека! Поймите, пока вам всё равно, пока вы не научитесь переживать за больных – вы не врач, а просто человек с медицинским дипломом. Вы, может быть, до сих пор считаете, что вы правы?

Тёмкин не выдержал всеобщего порицания, выбежал из комнаты.

– Нужно выгнать его из больницы и передать дело в райздрав, – заявил Юрий Михайлович. – Он безнадёжен.

Но Арсеньев попросил не спешить и послал Казакову проверить, что делает Тёмкин.

Татьяна Николаевна с огромным удивлением увидела, что Тёмкин плачет. Она попыталась утешить его, но ничего не вышло. Слишком тяжело было у Тёмкина на душе. Он наконец осознал, что он вёл себя неправильно. А ещё Тёмкин понял, что он совсем не такой великий доктор, каким он себя считал.

– Он плачет, – доложила Казакова по возвращении. – Обвиняет всех, что его воспитали неправильно.
– Больше его не утешайте. Он должен сам пережить свою личную драму. Сейчас он размягчился и мы попробуем перевоспитать его. Ну а если не выйдет и на этот раз – выгоним его из медицины! – сказал Арсений Иванович.

Прошло несколько месяцев, наступила зима. Татьяна Николаевна собиралась уйти с работы домой, ведь на следующий день ей нужно было ехать в Москву. Но в приёмную вошёл Денис Васильевич, отец Ивана Денисовича:
– Я к вам не за лечением, а чтобы позвать на свадьбу. Большая радость в нашей семье! Гости уже собрались. Я на коне, подвезу вас.

– Как на свадьбу? – тихо спросила Казакова.
Она почувствовала, что земля уходит у неё из под ног. Если бы она стояла, то скорее всего упала бы. Татьяна Николаевна любила Ивана Денисовича и надеялась, что и он её любит. А тут свадьба...

– И кто же невеста? – поинтересовалась Казакова, когда взяла себя в руки.
– Как кто? Дочка моя, Дуня, – удивился Денис Васильевич.
– Так это не Иван Денисович женится? – Казакова просветлела лицом. – Тогда идёмте! Только я ненадолго, мне завтра на поезд.
– За это можете не волноваться. Мы вас доставим на поезд, не опоздаете.

Татьяна Николаевна поздравила молодожёнов и хотела уходить, но на пороге столкнулась с Иваном Денисовичем. Тот только вернулся с работы.
– Вы куда, Татьяна Николаевна? Посидите с нами. Я вас завтра лично отвезу на поезд, – сказал агроном.

Они сели рядом. Иван Денисович угощал Казакову. Он набирался храбрости, чтобы объясниться с ней. Ведь она давно ему нравилась. Нравилась очень сильно.

Но тут в дом забежал Женя, которому Казакова когда-то вскрыла нарыв.
– Татьяна Николаевна, Ленка, жена моя беременная, упала! Мы её в ФАП отвезли. Прошу, помогите!

Татьяна Николаевна тут же поехала с Женей в фельдшерско-акушерский пункт. Фельдшер Мария Ивановна уже разместила больную и ухаживала за ней.
– Всё будет хорошо, Лена, верь мне! – уверенно сказала роженице Казакова.
Лена переживала очень сильно. Это были её первые роды. К тому же, она совсем недавно упала в обморок. Что же будет?

Переживал и Женя. Чтобы он меньше волновался, Софья Савиша отправила его за Арсением Ивановичем.

Но всё кончилось хорошо. Когда приехал Арсений Иванович, Лена уже родила.
– Мальчик, – доложила сияющая Казакова. – 3370 грамм!
– Небось, сердце петухом поёт? – усмехнулся старый доктор. – Нет большего счастья, как жизнь человеку спасти!

Лена назвала своего голосистого сына Константином. Арсений Иванович осмотрел ребёнка и пришёл к выводу, что это здоровый и крепкий мальчик. Женя и Лена были очень счастливы.

Татьяна Николаевна прилетела в Москву и пошла на совещание. Она выслушала много докладов. Подошла и её очередь выступать.
– Дорогие коллеги! Я выступаю от имени моего старшего товарища, заслуженного доктора Арсения Ивановича Арсеньева, который уже 51 год трудится в сельской больнице...

И она рассказала всем о трудном пути сельской медицины и о героизме старого доктора Арсеньева. А потом зачитала доклад, подготовленный Арсением Ивановичем. Начинающие и прославленные врачи слушали очень внимательно. Это был один из самых лучших, самых профессиональных докладов за весь месяц всесоюзного врачебного совещания. Аплодировали Казаковой громко и долго.

По возвращении из Москвы на ж/д станции Казакову встретил Иван Денисович. Он усадил её в сани, укутал тулупом.
– Я столько передумал за этот месяц, Татьяна Николаевна! – сказал агроном.
– Да? И что же вы надумали? – спросила Казакова.
– Я не могу жить без вас! – воскликнул Иван Денисович.

Но это была не единственная радость, которая ждала Казакову в Горячих Ключах.
– Здравствуйте, любезная Татьяна Николаевна! – с улыбкой встретили её возле больницы Арсений Иванович и медработники.
Все бросились обнимать Казакову, поздравлять её с возвращением. Даже Тёмкин там был – он и вправду понемногу перевоспитывался.

А на ступеньках у входа в больницу стояла незнакомая молодая девушка.

– Это наше пополнение. Молодой врач из Москвы, – объяснил Арсеньев. – Ваша помощница.
– Милая моя, как же мы вас ждали! – обрадовалась Татьяна Николаевна и крепко обняла молодую коллегу.

Сельская больница развивалась, и развивалась быстро. А значит, не напрасно трудился и жил Арсений Иванович. Он передаст дело в надёжные руки.